Декабрь значимый месяц для всех нас. Именно для всех – не побоюсь этого утверждения. Ведь даже, если не случилось кому-то в семье родиться или жениться – все равно в последнем месяце года есть три очень важные для нас календарные даты: 31, 30 и 26. Но про первую, я думаю, вскоре появятся немало предпраздничных публикаций, то про вторую мы практически не задумывались, да ее, то и почти не отмечали – передав лавры 7 ноябрю, а про третью вообще помнят только историки. Но мы жили в этой стране, которая родилась 30 декабря 1922 года, и шумно ушла в небытие 26 декабря 1991года. Почти четверть века мы живем без страны, в которой родились, но я для себя так не сформулировала свое отношение к СССР. Хотя была и искренняя радость, и непритворное счастье. А потом это стихотворение Высоцкого.
Я никогда не верил миражи,
В грядущий рай не ладил чемодана -
Учителей сожрало море лжи
И выплюнуло возле Магадана.Но, свысока глазея на невежд,
От них я отличался очень мало -
Занозы не оставил Будапешт,
А Прага сердце мне не разорвала.А мы шумели в жизни и на сцене:
Мы путаники, мальчики пока.
Но скоро нас заметят и оценят.
Эй! Против кто?
Намнём ему бока!Но мы умели чувствовать опасность
Задолго до начала холодов.
С бесстыдством шлюхи приходила ясность
И души запирала на засов.И нас хотя расстрелы не косили,
Но жили мы поднять не смея глаз -
Мы тоже дети страшных лет России,
Безвременье вливало водку в нас.
Почти… Собственно, я возражаю, против двух последних строк стихотворения. Ну а если по пунктам, то Магадан и Будапешт был еще до меня, вообще-то детство золотое продолжалось до сентября 1967 года. Правда были небольшие нюансы типа кукурузных булочек или наоборот хлебных шницелей, но это как бы теперь сказали, только добавляла экшена. А вот когда мой сосед по парте, отказался сидеть рядом со мной, обвиняя меня во всех грехах израильской военщины... Ну, ему, конечно, пришлось терпеть агрессора рядом, потому что в школе у нас не приветствовалась любая, даже самая прогрессивная самодеятельность. Но именно тогда появилось первое осознание собственной чужеродности. Пока лишь неосознанные наметки, но со временем вырисовывающие в более отчетливую конфигурацию, которая мне совсем не нравилась. А год спустя и Прага вошла в мою жизнь, правда совсем непротестно, слишком мала была еще для восприятия и нашей и их свободы. Но поняла, что-то неладно, потому что девочка из Чехословакии, с которой переписывалась, вдруг замолчала. Ну а десять лет спустя и пришла та самая ясность, что души закрывала на засов, пожалуй, поспорю с Высоцким – не на засов, а на легкую защелку, оставляя возможность вечерние, плавно пересекающие в ночные кухонные посиделки. И друзьям доверяла вполне. А опасность чувствовала, точнее даже не ее. Просто ощущала границу допустимого. И даже, если переходила, то все равно это были совсем не диссидентские высказывания.
Я немного публиковалась в областной газете, и помню, как забраковали мое письмо о нашей сфере обслуживания. Писала о том, что мне приятнее увидеть фальшивую улыбку продавца или официанта в противовес искреннему хамству.
Это было идеологически невыдержанно, как было отмечено в ответном письме из редакции. Зато материал о торговле книг в нагрузку прошел на ура! Ну и наконец, о двух последних строчках стихотворения. Я себя не отношу к детям страшных лет, считаю, что в Советском Союзе можно было жить довольно комфортно и интересно. Конечно, для этого нужно было найти хорошую работу, что обусловливалась или образованием или связями. У меня было только первое, но мне этого хватило, и есть, что вспомнить. Я объездила всю европейскую часть страны плюс Ташкент и Самарканд. Жалею, что не выбралась к Байкалу, но это только из-за собственной лени. Я ездила в Москву на интересные театральные новинки, одевалась в фирменных магазинах, стриглась в Чародейке на Новом Арбате. А по сравнению с КНДР, я считаю, что мы жили в продвинутом обществе.
Жалею ли я о развале огромной страны? Нет, потому что союз этот держался на силе, а любая конфедерация должна скрепляться только экономической целесообразностью и общностью объединенных наций. Я иногда задумываюсь, в какой точке земного шара я хотела бы родиться и жить, рассуждая абстрактно. И ничего не придумала кроме самосозданного эклектичного НьюйоМоскАвива. Ну а в реальности мне очень нравится быть титульной нацией в своей стране.