В день рожденья Дали
"и вновь благодарю я Фрейда, и еще громче, чем когда-либо прежде, возглашаю я величие его истин!"
Сальвадор Дали, "Дневник Гения"
Сам же Зигмунд Фрейд не понимал и не принимал сюрреализм, не раз отказывал Сальвадору Дали в просьбах о встрече.
Такая любовь без взаимности не испугала Дали - он был рад найти научное оправдание своим поискам знаковости во всех окружающих, даже самых мелких явлениях. Дали любил поспать и еще больше любил затем подробно толковать свои сны. Благодаря знаменитому "Толкованию сновидений"Фрейда Дали получил великолепный интсрументарий, в самом деле открывающий возмоджности для анализа, которым художник стал пользоваться в дальнейшем для своих произведений.
Трижды Дали приезжал в Вену, чтобы встретиться с Фрейдом, но каждый раз без особого результата. Наконец в 1938 году в Лондоне эта встреча состоялась благодаря Стефану Цвейгу. Цвейга можно было считать последним из хранителей традиционной культуры Средней Европы — саморазрушение оной писатель отразил в книге «Вчерашний мир». Спустя несколько лет Стефан Цвейг свел счеты с жизнью, это произошло в Бразилии.
Фрейд искренне считал сюрреалистов шутами, но Цвейг написал ему письмо, в котором отрекомендовал Дали, как гения в своем роде, и встреча состоялась. Присутствовал при этом и Эдвард Джеймс. Говорили они мало, больше рассматривали друг друга в упор. Фрейд ознакомился с работами Дали, которые произвели на него впечатление, а сам художник усилил это впечатление. Он предложил Фрейду ознакомиться со статьей о паранойе за своим авторством, и поскольку собеседник не слишком заинтересовался, художник настойчиво объяснял ему суть статьи, едва ли не пальцем подчеркивая название, горячился, уверял, что статья не имеет ничего общего с сюрреализмом, как таковым, а представляет собой научную работу. Дали рассказывал после:
«Фрейд сидел, не меняя ни позы, ни выражения лица, и невольно голос мой становился все более резким, интонация — все напористей. И тогда, продолжая вглядываться в меня с такой настойчивостью, что на нее, кажется, нужны были все его старческие силы, Фрейд возопил, обращаясь к Стефану Цвейгу: “Никогда еще мне не попадался настолько типичный экземпляр испанца. Какой фанатик!”».
После этой встречи Дали написал портрет Зигмунда Фрейда, но Цвейг не стал показывать ему картину — с полотна смотрело лицо уставшего человека, обреченного на скорую смерть от рака. Форма черепа Фрейда была воспринята параноидальной фантазией Дали в форме улитки — и праотец психоанализа тоже так и не узнал об этом.
Кcтати, на прекрасной и неожиданно обширной выставке Дали, которая еще до июля открыта в порту Тель-Авива, есть очень подробные объяснения разных узнаваемых, но не всегда понятных символов на картинах Дали.
Например, выдвижные ящички в самых неожиданных местах человеческих изображений, обозначают скрытые, потайные мысли и желания
