Чтобы соврать, фантазия не нужна. Фантазия нужна, чтобы поверили.
Верить в неосуществимое так приятно, ведь оно тебя никогда не разочарует.
«И молился Ицхак Г-споду о жене своей, потому что она была бездетна; и Г-сподь выполнил просьбу его, и зачала Ривка, жена его. И толкались сыновья в утробе ее, и она сказала: если так, то зачем же я? И пошла вопросить Г-спода. И сказал Г-сподь ей: два народа во чреве твоем, и два народа из утробы твоей разойдутся; и народ народа сильнее будет, и больший будет служить младшему. И настало время ей родить: и вот, близнецы во чреве ее. И вышел первый: красный, весь как плащ волосатый; и нарекли ему имя Эсав. А потом вышел брат его, держась рукою за пяту Эсава; и наречено ему имя Йаков».Борьба, начавшаяся еще в утробе, продолжалась между братьями всю жизнь.Согласно принятому мнению,Эсав продал первородство за чечевичную похлебку не потому, что был не в силах противостоять голоду,а потому что уступил психологическому натиску Йакова,продолжавшемуся многие годы.Полученное обманным путем благословение вызвало острый гнев Эсава. Однако в последней схватке («И остался Йаков один. И боролся малах с ним до восхода зари»), то есть в схватке малахом ему было подарено второе имя – Израиль. Другими словами Эсав как- бы окончательно признал свое поражение, уступив брату имя избранника.Эсава, как известно, принято отождествлять с Римом, с той цивилизацией, которая возникла на основе римской империи. Причем такое отождествление проводилось в еврейском мире на протяжении всей истории: и когда Рим был языческим,и когда он стал христианским, и когда он сделался секулярным. Общие представления могут меняться, даже перениматься от других культур,но некоторые характеристические черты остаются прежними.И как впоследствии, приняв от евреев на свой манер синайское откровение, римляне остались римлянами, так же они оставались ими и прежде, когда принимали от греков культуру эллинскую.
С потомками Яфета - греками у потомков Шема - евреев отношения также не вполне простые,отношения,которые в своей классической трактовке сводятся к диалектике света и тьмы,к сложной и до конца так и не прояснившейся игре откровения и умозрения.По большому счету,отношения между евреями и греками следует рассматривать отдельно, и не смешивать их с «братским спором» сынов Израиля с сынами Эсава.И все же некоторые черты этого эллинского подхода так естественно и четко вписались в римский профиль, что их порой осмысленно рассматривать именно в контексте римско-иудейских отношений,в контексте противостояния братьев– близнецов Йакова и Эсава.Но сказанное тем более справедливо в тех случаях, когда греческий миф ярко расцвечен римской фантазией. В этом отношении знаменательно, что широко известный миф об Ахиллесе распространился во вселенной в версии, предложенной именно римскими авторами.Один из самых прославленных мифических героев древней Греции,Ахиллес,знаком всему миру своей уязвимой пятой.Нет человека, который бы не слышал выражения «ахиллесова пята», а те, кто заглядывали в хрестоматию «Легенды и мифы древней Греции»,даже знают связанные с этим образом подробности, а именно, что мать Ахиллеса, Фетида, желая сделать тело своего сына неуязвимым,окунула его в священную реку Стикс.Между тем она держала его за пятку, которой по этой причине не коснулась вода.Таким образом, пятка оказалась единственным уязвимым местом Ахиллеса. Именно в нее при взятии Трои он и был смертельно ранен отравленной стрелой Париса, которую направил в него сам Аполлон. Между тем вы не встретите ее в «Илиаде» - сочинении, описывающем, казалось бы, самым подробным и обстоятельным образом жизнь Ахиллеса.Не встретите вы этих подробностей и в других произведениях древних греческих авторов.Дело в том, что историю о «пяте Ахиллеса» нам передали не древние греческие авторы, а относительно поздние римские поэты - Гай Юлий Гигин (63 – 17 до н.э.) и Публий Папиний Стаций (40-96 н.э.).Возможно,они пользовались какими-то древними источниками, а возможно, расцветили древний миф своим собственным воображением, но в любом случае то, что они описали, глубоко символично: ведь эта римская версия гибели Ахиллеса самым живым и удивительным образом обменивается взглядами с историей рождения братьев близнецов– Эсава и Йакова, перебрасывается смыслом со словами Торы: «потом вышел брат его, держась рукою за пяту Эсава; и наречено ему имя Йаков».
Но если в коллективном сознании Эсава сформировался образ блестящего и неуязвимого терминатора,червоточина которого заключена лишь в его пяте,то в сознании потомков Йакова–картина сложилась прямо обратная. Пята – это собственное имя избранного народа,первое его имя!Причем если известное выражение «ради Израиля создан мир»,заменить выражением «ради Пяты создан мир»,то возникнет некая тавтологическая игра слов! В самом деле, в еврейской культуре пятка мыслится не просто как опора, но в определенном смысле как основа действительности. Причем мыслится не в теории, а уже на непосредственно семантическом уровне. Ведь первым производными от слова «пята» («акев») в иврите является слово «экев»-след, последствие.То есть уже на уровне языка слово «пята» - это «результат», «итог», станция последнего назначения.Трудно удержаться от мысли, что в мифе об Ахилессе, которого мать держала за пятку, в римском сознании проступило воспоминание о пятке Эсава, ухваченной Йаковом. Впервые Йаков уязвил Эсава тогда, когда при родах не пожелал отстать, хотя внутриутробная схватка, казалось бы, была уже им проиграна и не оставляла никаких надежд.Даже если это перемигивание «мифологий» и случайность, то случайность провиденциальная, а тем самым совсем не случайным образом вписывающаяся в общую закономерность.
Иудаизм, совершенно не интересовавший христиан сам по себе, в то же время был чрезвычайно важен им для их «концепции», в которой он выставлялся законченным моральным уродцем.На протяжении почти двух тысячелетий Израиль лишь терпелся Церковью в рамках теологического парадокса,в следующих словах сформулированного в одном папском документе: «Так говорит пророк: «Не убивай их, дабы никто никогда не забыл Твоего Закона», иными словами: не уничтожай евреев совсем, дабы христиане никогда не могли забыть Твой закон, который, хотя сами евреи и не понимают его, начертан в их книгах для тех, кто способен понять его».Просветители, объявившие себя христианами «на уровне понятия», с еще большим рвением поддержали эту тенденцию смысловой делегитимации иудаизма. Иудаизм, прибегая к философскому гегелевскому жаргону,был «снят» христианством, и потерял право на существование даже в качестве парадокса.Кант утверждал, что иудейская вера «в целом и по существу не имеет никаких точек соприкосновения"с верой христианской, «хотя она ей непосредственно предшествовала и для основания этой христианской веры дала физических повод». Этот мыслитель открыто призывал к"эвтаназии иудаизма" (Лев Поляков назвал этот призыв метафизическим способом выкрикнуть «Смерть евреям!»).Эти «концептуальные» суждения христиан и просветителей несут несомненную ответственность за расстрельные рвы Бабьего Яра и газовые камеры Треблинки, так как они не оставляли еврейству места ни в рамках веры, ни в рамках разума.
Мне представляется уместным пополнить этот ряд «нестандартных» истолкований отношений между Эсавом и Йаковом, сравнив их… с собакой и кошкой. И дело не только в том, что на протяжении веков евреи и христиане жили именно как кошка с собакой, причем именно христиане травили евреев. Это сопоставление осмысленно и интересно прежде всего в контексте спаренности, сдвоенности этих видов домашних животных в поле человеческого бытия.В самом деле, почему Всевышний дал Ицхаку именно двух сыновей,стянув их одним рождением, предельно предрасположив к конфликту, связанному с первородством?И почему Всевышний сотворил только два вида животных,которые претендуют на первостепенную близость к человеку?Не проступает ли здесь какой-то общий глубинный принцип?Как бы то ни было, Израиля и Эсава (церковь) хочется соотнести с котом и с собакой именно потому, что они соперничают за близость ко Всевышнему так же, как собака и кот соперничают за близость к человеку.В самом деле, существует немало умных животных, вступающих в теплые и близкие отношения с человеком: лошади, попугаи, слоны, дельфины и т.д. И все же в этом общем ряду домашних животных выделяются ровно два биологических вида-кошки и собаки,которые входят в отношения с человеком проще, чем в отношения со своими собственными сородичами;которые чувствуют себя домочадцами, чувствуют себя в полном смысле слова членами человеческой семьи. Они и только они – собаки и кошки - находятся в каком-то негласном и загадочном завете с человеческим родом.Лошадей долго укрощают и объезжают, и все равно их привязанность к человеку остается для них фактором относительно внешним,они всегда предпочтут человеку родное стадо.Попугаев, для того чтобы сблизить с человеком, искусственно изолируют от себе подобных. Контакт приручаемого птенца-попугая со своим диким сородичем разрушает все старания сделать его по-настоящему «ручным». Эти примеры можно было бы продолжить.Только собаки и кошки привязываются к человеку сходу и,главное,явственно предпочитают его представителям своего биологического вида. Только они могут быть поэтому названы в собственном смысле слова религиозными животными,т.е. жизненно заинтересованными в общении с образом и подобием Всевышнего-человеком.В религиозно-бытовой сфере собаки больше похожи на христиан,а коты на евреев: Собаки простоватые и прямолинейные, коты же существа мистические и загадочные. Собаки непосредственны, коты же церемониальны и в этом отношении напоминают «фарисеев».Следует, впрочем, заметить, что уподобление иудеев и христиан только одному из человеческих друзей не может быть полным. В чем-то евреи больше похожи на собак, а христиане на котов.В некоторых же своих аспектах собаки и коты отражают два типа религиозности, которые не привязаны жестко ни к какому вероисповеданию, но обнаруживаются в каждой конфессии.
Прежде всего следует отметить, что религиозность котов и собак коренным образом расходится между собой. Собака – это сама преданность, все ее существо проникнуто стремлением служить человеку. Она внимательно следит за тем, чтобы ничем не расстраивать своего хозяина. Даже когда собака знает, что своим лаем она мешает ему, но все равно продолжает,то она исходит из соображения, что человек просто недооценивает степень опасности, и лаять следует даже вопреки его желанию.Кот ведет себя совершенно иначе. Он держится так, как будто бы человек ему чем-то обязан. Кот живет в человеческой семье так, как если бы все было наоборот, как если бы человеческая семья находилась при нем.Весь его вид–это степенность, независимость, дистанция… но в глубине души он искренне привязан к своему хозяину и вьется у его ног.Неудивительно, что для собаки этот тип религиозности не только не понятен,но оскорбителен и неприемлем в своей основе.Именно поэтому собаки преследуют кошек как своих личных врагов. Пресловутая вражда собак к кошкам, по всей видимости, коренится именно в их ревности по отношению к человеку.У собак, конечно,есть охотничий инстинкт и они могут напасть на любое животное – и домашнее и дикое. И все же очевидно, что они решительно выделяют кошек среди всех живых существ, что по отношению к кошкам собаки руководствуются не охотничьим инстинктом, а какой-то иррациональной неприязнью. Со своей стороны коты относятся к собакам пренебрежительно, но без тени той ревности и той ненависти, которой горят по отношению к ним собаки. В этом отношения инстинкты котов и собак поразительно схожи с чувствами евреев и христиан друг к другу (при этом уместно отметить, что в доме своего хозяина собаки и кошки не только умеют превосходно ладить, но даже и искренне дружить).
Однако во взаимоотношениях ближайших человеческих друзей мы невольно узнаем взаимоотношения не только между христианами и евреями, но также и взаимоотношения между верующими и светскими людьми, взаимоотношения между «мужиком» и «интеллигентом».Действительно,если религиозные люди не знают другой ценности, кроме преданности Всевышнему,то люди секулярные живут вполне независимо от религиозных норм. Они не втискивают себя в традиционные рамки, однако при этом чувствуют себя ничуть не дальше отстоящими от Б-га,чем люди верующие, а на самом деле так даже и более близкими к Нему. Они видят свое богоподобие и смысл своего служения прежде всего в независимости, в самостоятельном творчестве, в автономных духовных исканиях.«Мужицкая» верность «обычаям» представляется «интеллигентам» примитивом, сравнительно с полетом их собственного духа. Как, в самом деле, можно приравнять цепного пса коту, которого никто никогда не привязывает и который ходит там, где вдумается, в том числе по рукописям своего хозяина,и даже по клавиатуре его компьютера?Как кот может подумать, что пес, у которого за душой только преданность, может быть «ближе» к человеку, чем он - творческое животное, сладко дремлющее на хозяйских коленях?
У нас может создаться впечатление, что сам человек в целом больше ценит прямолинейную преданность собаки, чем кошачью «приватность». Это видно уже на примере художественной литературы. Произведения, посвященные собакам, многочисленны и большей частью трагичны: «Каштанка», «Белый клык», «Верный Руслан» и т.д. Сочинения, посвященные котам, встречаются реже, и по большей части комичны («Кот в сапогах», «Житейские воззрения Кота Мура»).Между тем это не совсем там. Собак предпочитают мужчины, женщины же как раз предпочитают кошек. И здесь опять разительно проявляется загадочная близость к человеку только этих двух видов домашних животных! Ведь по своему характеру собаки похожи на мужчин – прямые, открытые,неприхотливые служаки; кошки же похожи на женщин: мистические и не подчиняющиеся дисциплине изнеженные существа.Это сравнение выглядит особенно убедительно, когда речь идет о детях. Мальчики обижают девочек, как собаки кошек. При этом для девочек мальчики представляются сильными и страшными, но одновременно примитивными и грубыми. Девочки же для мальчиков выглядят вечно выделывающимися капризулями, которых грех не поддеть и не передразнить…
Ништкошер!
Заводится с полоборота тот, кто думает, что понимает с полуслова.
Мужчина озабочен тем, что о нём думают.Для женщины важнее, что о ней говорят.
Если в нашей общине все точно знают, что делать, глупо их спрашивать о том, почему они этого хотят.
Даже у самого плохого человека в нашей общине можно найти что-то хоpошее, если его тщательно обыскать.
Ответ на извечный шекспировский вопрос "Быть или не быть?"в нашей общине звучит: "Эх, твою мать, была не была!".
- Сема,ты можешь поправлять других меньше?!
- Реже.
- Рабинович,у вас всегда такое невозмутимое выражение лица...
- Мне просто пофиг.
Как показали последние события в нашей общине - предпоследние были лучше...
Запомните главное правило серпентолога в блогах - чем ярче окрас, тем ядовитей особь!
Ты можешь достигнуть всего, что захочешь.Нужны только желание, упорство и слабая фантазия.
В жизни Рабиновича всё было бы хорошо, если бы не одно "но". То, которое идёт после "гов". И это "но"в его жизни повсюду.
Что отличает нормальных людей от не нормальных? Нормальные умеют скрывать своего Наполеона.
Неправда, что деньги не пахнут, для Рабиновича это - самый любимый запах.
Опёрся на большинство в нашей общине. Ещё никогда так не падал!
- Роза, я предлагаю вам руку и сердце!
- Это всё анатомия, поступки-то будут?
За власть Заветов!
Сегодня(2 Кислев 5776,14 ноября),мы читаем Толдот,Берешит 25:19-28:9 и hафтару Мaлахи ,1:1-2:7.